Война
Куда ни посмотри – везде святынь
Лучистые забытые останки…
От воли очумев, цветут цветы,
Наполнив ожиданьем полустанки.
Здесь время, откричав, отголосив
Сирено-канонадным плачем, воем,
Бродило вдоль запретной полосы
Под памяти всевидящим конвоем.
Здесь небо, утолив печаль по дням,
Когда мертвящий дух стоял в пространстве
И рок войны над всеми меч поднял,
Оглохло, пребывая в скорбном трансе.
Кто знает – над болотами потерь –
Ещё, быть может, мгла воспоминаний
Рассеется, но крикнет: «Нет, не верь!..»
Нам ворон, пролетев над валунами.
Куда ни посмотри – сквозь пламя дней –
Иных огней мерцающие знаки…
О мире вспоминаем на войне,
Покуда мир бесчинствует во мраке.
Войну припоминаем, если мир –
Подвешен на греховной тонкой нити,
Когда цивилизация до дыр
Протёрла ткани нравственных событий.
Война – не поругание святынь,
Не смерть людей, не плач вдовы солдата…
Война – когда в лугах цветут цветы
Ни для кого… и ничего не свято!
Философическая элегия
Отрицая превосходство расстоянья над событьем
И сплетая паутину хаотичности миров,
Торжествуют над причиной - озаренья и наитья,
Открывая и скрывая сроки бед и катастроф.
Обращая чувства, мысли в потемнение бумаги,
Всё прочнее и прочнее устанавливаем связь
Между точным и случайным, отвергая силу магий
И сюжетов сновидений переливчатую вязь.
Хор небесный, не смолкая, пропоёт о том, что будет,
А потом он приутихнет, откровенья исчерпав.
И задует время свечи, а тепло забытых судеб
Сгинет в холоде могильном на костях и черепах.
Только где-то на болотах пламя бледно-голубое
На мгновенье загорится и погаснет на века,
И забытое былое – злое, доброе – любое
Обратится под золою, под землёю в червяка…
Что останется? – немножко: горя маленькая ложка.
Что же будет в этом мире? – только то, что не сбылось!
Снова путь пересекает чёрная, как дёготь, кошка.
За окошком – всё медведи трутся о земную ось…
Музыкант
Сыграй каденции судеб,
Мой терпеливый Музыкант!
Ты на людском земном суде
Не оправдаешь свой талант.
На белых клавишах миров,
На аспидных – небытия,
Играй, невидимый герой,
Пока ловка рука твоя.
Движенье – музыка времён.
Синкопы – молнии секунд.
Играй, весельем заклеймён,
Рассей вселенскую тоску.
Горящий факел тишины
Сожжёт безумный твой порыв
И все мы будем лишены
Простого счастья до поры…
Ну а пока играй, играй –
Минуту/ век/ секунду/ час/ –
Пока наш мир ещё не рай.
И вряд ли станет им для нас!
Прогулка
Настоящего нет. Обручаясь с прошлым,
Я ступаю по старой, сгоревшей роще
И вдыхаю событий грядущих запах,
Позабыв в темноте, где восток, где запад.
Впереди огоньками болота блещут,
Открывая, насколько первичны вещи:
Травы, мох, небеса, осины…
В лихорадке туманов дрожат трясины.
Как стрелой, я пронзён уходящим летом,
И луна острие заостряет светом.
Понимаю – былые событья всё же
Мне больнее сегодняшних и… дороже.
В этом мире и звёздный покой не вечен.
Каждый зверя числом навсегда отмечен,
Потому что всегда на него делимы
Все просторы и жизни людей, и длины
Тех предметов, которых никто не знает.
Не помеха незнанье (иль новизна их),
И, затёртые мыслью, событья, даты -
На века на кресте бытия распяты!
…Как сгоревшая в прошлом когда-то роща -
Никогда о пожаре былом не ропщет,
Дым рассеяв по воздуху в тех пределах,
Где душа никогда не покинет тело,
Так и я в настоящем - грядущим связан,
О прошедшем своём позабыть обязан,
Доверяя реальность какой-то точке,
Словно та до вселенной разбухнет точно.
Настоящего нет! И в сознанье пусто.
Старой мухой под снегом уснуло чувство...
Я, в былом проживая, творю законы,
От нелепых картин отличив иконы.
Захожу в позабытую сном сторожку,
Тихо дверь открываю в ней. Осторожно
Зажигаю в киоте огонь лампады,
Понимая, что большего и не надо…
Осенний фрегат
Небесным лоцманом ведомый
В цветную бухту сентября,
Корабль осенних окоёмов
В туманы бросил якоря.
На мачтах корабельных сосен
Качнулся парус облаков
Фрегата под названьем «Осень»,
Плывущего в простор веков...
А утром якоря подняли,
И, разрезая гладь времён,
Поплыл в тоскующие дали,
Сливаясь с призраками, он.
Пройдя все зимы и все вёсны,
Вернётся в гавань сентября,
И эти мачты, эти сосны –
Спалит прощальная заря.
Радужное прошлое
Осколки разбитого детства
Мечты искромсали мои...
От прошлого некуда деться.
И где он, далёкий Маир!
Пронизаны радостной дрожью,
Проносятся годы, а я
В грядущее по бездорожью
Иду, за предел бытия.
Мелькают забытые лица,
Фрагменты былого. Они
Меня призывают молиться
За прошлые грешные дни…
А лучики воспоминаний
Погасли, не греют мой мир.
В свинцовом осеннем тумане
Померк мой желанный Маир….
Молюсь, чтобы не было боли
От счастливо прожитых дней
И чтоб, обедневши судьбою,
Не стал бы я духом бедней.
Грядущее свяжет, конечно,
Тугою петлёю невзгод
Крыла, на которых беспечно
Душа совершала полёт.
Оно роковой пеленою
Окутает радужный мир,
Но вновь заблестит надо мною
Зовущий в иное Маир!
Ночная миниатюра
Синей бабочкой лесною
В паутине темноты
Билась позднею весною,
Тронув крыльями цветы,
Полночь,
звёздною пыльцою
Опыляя небеса,
Где – луны полукольцо и
Бездны тёмные глаза.
От биенья крыл полночных
Трепетала темнота.
Паутина, хоть и прочно
Полночь сцапала, но та
Порвала её, на запад
Улетела. А клочок
Паутины трогал лапкой
Злой рассветный паучок.
Алексей Борычев: Маир.